«Кавказ: настоящее и будущее»

«Кавказский дом» - это территория диалога, открытая трибуна для ведущих российских ученых, политиков, политологов, деятелей культуры, обеспокоенных будущим Кавказа. Федеральный дискуссионный клуб по проблемам Северного Кавказа «Кавказский дом» - на РГВК «Дагестан». Мы предлагаем вашему вниманию цикл бесед под общим названием «Кавказ- настоящее и будущее».

Тема: «Национальная культура: свое и чужое»
Ведущая: Здравствуйте, уважаемые телезрители. В эфире программа «Круглый стол». В гостях у РГВК «Дагестан» «Кавказский дом» представляют:
Кусова Сулиета Аслановна - Генеральный директор Центра этно - конфессиональной проблематики в СМИ при Союзе журналистов РФ
Камалов Мухсин Шамсудинович - народный артист Дагестана, солист Государственного театра оперы и балета РД.
Султанова Гулизар Ахмедовна – ведущий научный сотрудник Института языка, литературы и искусства Дагестанского научного центра РАН;
Нахтигаль Ирина Германовна – художественный руководитель Дагестанской государственной филармонии;
Ахмедова-Колюбякина Марина Анатольевна – заместитель председателя Союза писателей Дагестана.
Сулиета Кусова: Сначала давайте определимся в терминологии, коллеги. Здесь такой блистательный бомонд представлен, по- моему, представители, всех основных видов культуры, искусства Дагестана. Я надеюсь, что разговор получится достаточно содержательный. Подчеркну, что мы не ставили задачи определить все проблемы и дать рекомендации, как их решать. Но мы обсудим тему, чтобы возбудить попытку дискуссии, куда двигаться национальной культуре дальше. Согласитесь - это очень серьезный вопрос. Наша тема: «Национальная культура: свое и чужое». Если есть какие - то другие предложения, пожалуйста. Но в любом случае, думаю, что национальную культуру примем за основу. Это то, что сегодня в ассортименте имеет народ Дагестана. Сюда входит и профессиональная, классическая культура, и собственно этническая, что наработано за многие десятилетия советского периода новейшей истории Дагестаном. Что значит «свое и чужое»? Сегодня наш кавказский дом стоит на перекрестке глобализационных ветров. Нас продувает мощно, хотим мы или не хотим. Включая телевизор, мы видим то, что, может быть, немного не соответствует, нашей культуре, чуждо ей. Так или иначе, народ, молодежь формируются в этой системе ценностей. При всем при этом есть некая приверженность к нашим традициям, песням, танцам. Где бы мы ни собирались, Мухсин, как оперный певец, все равно грешит любовью к народной песне и одинаково исполняет то и другое. Мы, интеллигенция, все- таки любим классическую культуру, мы слушаем классическую музыку. В Дагестане, слава Богу, есть, что показать. Мы читаем литературу русскую, европейскую, свою, когда она нас устраивает, близка нашему интеллектуальному сомыслию. Поэтому чужое уже идет к нам. Что такое это «чужое»? Это не значит плохо или хорошо, оно идет. Как выстоять в этой экспансии других ценностей и смыслов, как сохранить эту грань открытости новому и собственную устойчивость? Переварим ли мы это чужое?
Ирина Нахтигаль: Мне есть что сказать. Я человек, воспитанный этой республикой, воспитанный в этой культуре, но по происхождению не дагестанка. Будучи профессионалом, работником филармонии, я занимаюсь этими проблемами много лет. Мне интересно наблюдать, как эти процессы происходят у нас в Дагестане с его особенностями. В филармонии, где есть свои трудности, мы стараемся, чтобы не создалась ситуация противостояния исконно народной культуры и культуры академической, музыкальной.
Сулиета Кусова: Что значит противостояние?
Ирина Нахтигаль: Мы его ощущаем на себе, когда, например, предлагаем наш продукт, концерт камерного оркестра или концерт музыкального лектория, составленный из арий и романсов русских и зарубежных композиторов, а нам говорят: «Нет, наша публика это не поймет, нашему слушателю это не надо». Я считаю, что это недостаток культуры тех, кто так мыслит, организаторов, недостаток их воспитания. Но это отдельная тема. Мы много лет пытаемся преодолеть такую ситуацию. Кое-что нам удается. Согласитесь, что любой человек воспримет красивое, независимо от того, образован он или не образован, потому что природное эстетическое чувство есть у каждого. Когда человек слушает музыку, независимо от того, народная это песня или ария, он в первую очередь обращает внимание на то, красивая мелодия или нет.
Сулиета Кусова: Профессионально исполнена или нет?
Ирина Нахтигаль: Это второй вопрос. Хочется ему слушать или нет. Например, человек смотрит спектакль по телевидению или в театре, или те же сериалы. Почему сериалы так модны, популярны? Потому что человек, не специалист в искусстве, воспринимает фабулу, события: кто пошел, куда пошел, кто влюблен и т.д. Это первое приближение к произведению. Одна из важных проблем - научить людей прочитывать текст, будь это текст музыкальный, текст спектакля, либо литературного произведения. Для этого надо начинать учить потребителя очень рано.
Сулиета Кусова: Вы взяли на себя некую потребительскую функцию? Помните, в советское время проходили замечательные лектории, лектории крупных специалистов? У вас такие лектории?
Ирина Нахтигаль: Мы берем на себя смелость приобщать к музыке детей, начиная с детских садов, школ, вузов, привлекать их в зал филармонии.
Сулиета Кусова: Вас слышат? Вы чувствуете аудиторию, она вас слышит?
Ирина Нахтигаль: В дагестанской государственной филармонии есть несколько проектов, над которыми мы работаем уже много лет. Один из них сначала назывался «Протяни ребенку руки», а потом мы стали развиваться, и теперь он носит название «Дети – территория добра». Эти проекты мы осуществляем в социальных учреждениях для детей, оставшихся без попечения родителей или же в реабилитационных центрах для детей, у которых что-то не в порядке со здоровьем. Более благодарных слушателей я не знаю. У нас полный контакт с этими детьми.
Сулиета Кусова: Что конкретно вы делаете?
Ирина Нахтигаль: Я привожу к ним камерные оркестры, струнный квартет, вокалистов, исполнителей арий, романсов. Понятно, что там все дозировано, это не полный концерт.
Сулиета Кусова: Вы готовите слушателей для будущих серьезных проектов?
Ведущая: Это самое главное. Мы все за это болеем, радуемся тому процессу, который уже имеет практические результаты. Многолетняя работа приносит свои плоды, и уже наши залы на концертах академической музыки переполнены.
Ирина Нахтигаль: Не всегда, конечно, так бывает, но в целом так.
Ведущая: Часто-часто залы заполнены зрителями. Мы все помним ситуацию и в театрах, и в филармонии в девяностые годы. Казалось, вообще ничего не сдвинется с мертвой точки. А сейчас люди приходят конкретно на концерты, выбирают для себя тот материал, который они хотят слушать. Есть уже любители определенных направлений в музыке. Это здорово, невероятно радует и потому, что есть живой отклик на то музыкальное наслаждение, которое они получают. Какие аплодисменты и какие залы! Такое взаимное понимание существует именно потому, что оно взращено работой. Мы благодарны филармонии за эту подвижническую просветительскую деятельность.
Сулиета Кусова: А не преувеличиваем ли мы вообще значение культуры как некоего идеологического механизма, ее роль в формировании духа, интеллекта, мозгов, нации? Вообще, что может культура, каковы границы ее влияния?
Ирина Нахтигаль: Я думаю, многое. Ее влияние безгранично.
Мухсин Камалов: Культура воспитывает в человеке патриотизм, любовь к своей Родине. Особенно, если культура показывает человеку с раннего детства, как красива его Родина, сколько в этом месте добра, справедливости, какие были у него интересные и достойные предки. Это все надо говорить детям, они этого не знают.
Гулизар Султанова: Воспитывать в человеке человеческое.
Сулиета Кусова: А на каких ценностях воспитывать в человеке человеческое в национальной республике Дагестан? На каких ценностях целесообразней это делать: на неких общемировых, общечеловеческих, на классических или на собственно этнических?
Гулизар Султанова: Наверно, на всех.
Мухсин Камалов: Эти ценности одинаковы везде. Любая классическая музыка выходит из народа.
Сулиета Кусова: То есть, она не вступает в противоречие с этнической культурой, которой мы сегодня увлечены, а получает некое новое дыхание. Даже на свадьбах, не знаю, насколько это так в Дагестане, но в других республиках девушки стараются шить свадебные платья как национальные.
Гулизар Султанова: У нас так же.
Сулиета Кусова: Модные девочки, а заказывают национальные платья. Конечно, обязательно вспомним наши танцы: сегодня почти всех детей отдают в национальные ансамбли. Молодежь танцует гораздо лучше моего поколения. Я училась танцевать на аульских свадьбах, а сейчас это все так профессионально поставлено.
Мухсин Камалов: Сейчас доступны качественные музыкальные средства выражения. Музыканты технически грамотны, хорошо работают с семплами, с компьютером, записи проводятся на высоком профессиональном уровне. Звуковики-компьютерщики такое умеют, что все фибры души радуются. Настроение молодежи поднимают так, что просто невозможно устоять на месте: держитесь мои ноженьки, - и идет в пляс человек.
Гулизар Султанова: Сегодня в развитии современной культуры Дагестана, современного профессионального искусства, наблюдается обращение к истокам, к фольклорным памятникам и возрождение в новом виде этих памятников. Поэмы, народные легенды, баллады, предания в новом виде, в новых произведениях получают и обогащение, и новое рождение в театральном искусстве. Это такие постановки, как «Хочбар», «Шарвили», «Парту Патима», «Ирчи Казак», «Айгази» и многие другие спектакли; мы знакомим зрителей с поэтическим наследием Расула Гамзатова, который всегда на устах, всегда на слуху. Он поэт, гражданин, философ, который болел болью народа и жил его радостями. Получила новую жизнь на сцене Кумыкского театра и поэма «Горянка».
Сулиета Кусова: То есть уже в новом времени, в новых условиях?
Мухсин Камалов: И новыми средствами выражения
Сулиета Кусова: Слушая вас, я прихожу к выводу, что когда мы потеряли общесоветское пространство, советскую культуру, которая должна была из нас сделать единую советскую нацию, каждый снова вернулся и нашел опору в собственной этнической культуре. Если у нас был некий общий советский патриотизм, то сейчас в каждом отдельно взятом регионе возрождается национальное чувство. Я была в Якутии, Ханты-Мансийске, я видела, как северные племена буквально цепляются за свою культуру. Думаю, что это такой здоровый прагматичный национализм. В национальных регионах стали возрождать истоки, все-таки мы вернулись к отцовским заветам. Я видела замечательную постановку, инсценированную якутами. В ней около 1000 человек задействовано, это синтез песни, национального танца. Они прекрасно обошлись с ним, сделали из него музыкальную мистерию в духе современного времени, этнически якутскую. Молодцы, не продали миру глобализации свою этнику. Мы можем это делать? Делается ли это? Конкретно, в том числе и в литературе. Марина Анатольевна человек скромный, русская женщина, которая вслед за мужем переехала сюда. Она переводит дагестанскую литературу. Интересен Ваш взгляд стороннего человека.
Марина Ахмедова: Здесь в основном музыканты и театроведы, они более оптимистичны. Я считаю, что чужое как раз очень агрессивно вытесняет родное, свое. И не только у нас на Кавказе, но и в России. Совершенно пошлый слой вытесняет настоящую культуру. В Якутии держатся за корни - это инстинкт самосохранения. Эти корни - соломинка в мире глобализации, океане глобализации. Инстинкты народа - держаться за свое, древнее, культурное. В Союзе писателей работало Всесоюзное бюро пропаганды художественных произведений. Очень хорошая организация. Она помогала писателям, несла литературу народу. По-моему, везде она исчезла. Мы сохраняем, правда, одного человека. Никаких денег, никакой бухгалтерии, никаких гонораров. Мы просто не хотим терять связь с нашими читателями. Идем в школы, как и вы, идем в классы. На что я обращаю внимание – вторые, третьи, четвертые и пятые классы замечательно слушают, с огромным интересом. Им нравятся детские стихи, биографии наших писателей, классиков, Расул Гамзатов, современные какие - то писатели. Чем дальше ты продвигаешься по школе в восьмой, девятый классы, тем меньше этого интереса. Там включается нечто другое. Они боятся показаться умными, образованными – немодно. Им надо говорить на пошлом сленге. Непонятно, на каком языке они все сейчас разговаривают. Истинную культуру, будь то литература, опера, музыка, филармония - обязано поддерживать государство. Дагестанский культурный слой музыкантов, художников – как последние святые на Руси, на Кавказе. Это люди, которые отдают все за очень маленькие деньги, работают днем и ночью на своем поле, вспахивая или возделывая музыкальные, литературные и театральные поля. Есть агрессивная попса, псевдокультура во всех сферах культуры. Есть она и в литературе. На прекрасные спектакли просто надо водить школу за школой. Мы видим полные залы, а кто там? Там мы, интеллигенция, слой учителей, врачей которые преданы культуре. Одни и те же лица. Если мы хотим серьезно вырастить культурную молодежь, нужно начинать походы в театр с пятого класса. Они должны ходить на ту же «Парту Патима», на любой серьезный спектакль.
Сулиета Кусова: По поводу аудитории. Я сейчас смотрю ваше РГВК, засилье музыкальных номеров достаточно низкого уровня. Мальчики, девочки поют - и полный зал.
Ирина Нахтигаль: Противостоять этому совершенно невозможно. Молодые исполнители делают самое ужасное, что может сделать человек, который выходит на сцену. У него искаженное понятие о красоте. И этот вкус он навязывает своему слушателю. Все тиражируется в таком количестве, что совладать с этим совершенно невозможно.
Сулиета Кусова: Меня поразила их уверенность. Я думаю, что ты, Мухсин, представитель академического искусства, выходил с меньшей уверенностью и не для самопрезентации.
Ирина Нахтигаль: А иначе они не завоюют зрителя.
Мухсин Камалов: Вы понимаете, что произошло в начале 90-х годов? Любой человек, абсолютно любой, без всякого образования: художественного, музыкального - мог петь. Это бизнес, шоубизнес. Он ничего общего с какой - то культурой или искусством не имеет, бизнес, который строится на ярких каких - то действиях, эффектах. Это обсуждать совсем не нужно, невозможно обсуждать. Давно известно, что спрос рождает предложение. На самом деле, все наоборот, предложение рождает спрос. То есть, телевидение формирует спрос, телевидение показывает то, что модно, телевидение формирует сознание молодежи. Взрослым хочется отдохнуть после работы дома, а у молодежи энергии много. Они и заполняют огромные залы. Мы уже не можем понимать психологию молодежи. Какая она на самом деле, каков ее вкус и почему он так сформировался? Может быть, телевизионная пропаганда заставила молодежь верить, что это модно, что это престижно. С этим очень трудно что-то поделать. У нас нет таких средств, какие есть у телекомпаний, у нас нет таких средств, потому что культура достаточно кризисно финансируется. На закате Советского Союза по радио мы могли слушать только Рахманинова, Чайковского, Верди, национальных композиторов. Мы находились за серьезным железным занавесом для западной музыки или шансона, уголовной лирики. А то, что запрещается, то и модно, то и хочется послушать. И когда занавес сняли, предприимчивые люди поняли, что на этом можно сделать огромные деньги. Поколение, которым было по 12-13 лет, слушали «Ласковый май». В страну пошел вал попсы и не очень хорошего шансона. И предприимчивые люди заработали на этом огромные деньги. Они и сейчас этим занимаются.
Сулиета Кусова: Западный продукт, который нам не давали слушать, но мы все-таки слушали, был великолепен. Хорошая музыка, великолепный рок, тяжелый, полифоничный. Вот это был профессионализм. Как защищаться от дурного влияния, возможно или невозможно в такой республике как Дагестан? Он располагает достаточным потенциалом и еще не утратил некие эффективные советские способы работы с нашим сознанием. Их реанимация - это выход. Возьмем Австрию, там 10% стоимости билета в знаменитый венский театр оперы платит зритель. Все остальное платит Венский театр за счет налогов, за счет государства. Это один из мощных факторов воспитания нации. Чем нам сегодня воспитывать нацию?
Мухсин Камалов: В Австрии никакой цензуры никогда не было, то есть эту попсу, шансон народ как-то переварил. У них была традиция классической музыки, симфонических оркестров, оперных театров. Все было, и никто ничего не навязывал. Они сами по себе выбирали, кто любит фольклор, кто любит классику. Там нет такой проблемы, они воспитаны в хорошей традиции.
Ведущая: В свое время они, наверно, тоже прошли разрушительные процессы, но более щадящим образом. Мне кажется, там культурные традиции были крепче и глубже.
Мухсин Камалов: Там коммунистической цензуры не было, как у нас. То есть не было этих перепадов.
Сулиета Кусова: Сформулирован тезис - цензура вкуса. У нации воспитан вкус, один Моцарт у них «тащит» и экономику, и идеологию, и все, что угодно.
Мухсин Камалов: Они его пропагандируют всему миру и умеют это делать.
Сулиета Кусова: Вот цензура вкуса. Сегодня возможно эту цензуру вкуса внедрить? Слава Богу, возможно, пока живы подвижники, пока живы национальные театры и площадки.
Гулизар Султанова: Рождаются новые театры.
Сулиета Кусова: Рождаются новые театры?
Гулизар Султанова: В конце девяностых годов у нас родились 2 театра: Азербайджанский и Театр оперы и балета. В 2000-х годах – Ногайский и Табасаранский театры. Так что, театры есть. Вопрос в уровне профессионализма этих театров. Оборвались связи, каналы подготовки профессиональных артистов. В прошлом мы всегда получали места в центре - в Москве, Ленинграде, Тбилиси. А сегодня их готовят спешным образом, либо в училищах культуры, либо на театральном отделении в ДГУ, на местах готовят. Конечно, не те масштабы, которыми мы могли похвастаться много лет назад . Но худо-бедно артисты есть. Проблема репертуара - самый больной вопрос.
Сулиета Кусова: Это и проблема качественной литературы. Меня очень интересует вопрос по поводу классики на национальных языках, русской, европейской классики. Есть ощущение, что иногда она звучит нелепо.
Гулизар Султанова: Почему? Классика всегда была выручалочкой в наших национальных театрах, особенно на первых порах развития. Именно русская и зарубежная классика выручали театры, у которых не было профессиональных режиссеров. Выстроенность интриги, сценичность образов помогали создавать живые характеры на сцене, а сегодня классика приобретает новое звучание. Я бы не сказала, что мы ставим классику так же, как ставили 30, 50 и даже 20 лет назад, потому что сегодня классике мало просто просветительскую роль. Сегодня надо понять наш взгляд на классику, что мы хотим через нее проповедовать нашему зрителю. Соответственно, классика приобретает новое звучание. Например, недавно прошла пьеса «Медея» в Кумыкском театре. Там поднята проблема, которая заставляет задуматься: всегда ли влюбившийся человек должен прислушаться к зову сердца? Медея в исполнении Инессы Курумовой, народной артистки России, интеллектуальная личность, тонкая, любящая, Ясон в исполнении заслуженного артиста России Нажмудина Максудова - грубый мужлан, человек, который привык воевать, добиваться своего. Не задумываясь, Медея изменила Родине и отцу, предала братьев и пошла безоглядно с чужеземцем. И он предает ее. Она понимает, что совершила великое преступление. Чтобы уничтожить то, что рождено в пагубной и преступной любви, она убивает детей, рожденных в этой любви.
Сулиета Кусова: Тема вполне приспособлена к кумыкской культуре. Чувство долга – важнейшее для национальной традиции.
Гулизар Султанова: Кроме того, показана несовместимость интеллектуального и примитивного.
Сулиета Кусова: А что литература, она готовится что-нибудь передать театрам? Есть какие-то перспективы?
Марина Ахмедова: Мне кажется, не хватает дагестанской драматургии нашим театрам, не хватает синтеза в драматургии. Когда вы поставили спектакль по Расулу Гамзатову, используя синтез балетных моментов, все было современно. Мне кажется, сейчас во многом мы виноваты: если молодежь не идет к нам, мы должны идти к молодежи. И культуру поддерживать должно государство. Заказ спектаклей должно производить министерство. Могу сказать, что есть замечательные произведения: «Парту Патима», «Каменный мальчик». Сейчас я перевела трагедию «Хунзахская ханша», я обнаружила талантливое произведение.
Сулиета Кусова: Баху Бийке, обожаю эту женщину.
Марина Ахмедова: Да, о Баху Бийке. Это интереснейший пласт дагестанской истории, в нем скрыты шекспировские глубины - в самой истории, в самих характерах лакцев, кумыков, там очень интересные аварцы. Сам момент истории какой - то краегольный. Я сразу же увидела синтез, хотя и не режиссер. В постановку можно ввести прекрасные балетные сцены, интересен эпизод в ханском дворе, когда молодым ханам надевают оружие - целый обряд. Яркие характеры исторических личностей, действенность сюжета, возможности использования классики, народной песни: лакской, кумыкской, особенно в сцене скорби по умершей дочери – богатейший материал можно дополнить искусством народного костюма. Это будет спектакль, который на любом уровне может достойно представлять культуру республики.
Сулиета Кусова: И тогда мы не будем вторичны, приехав с какой - то оперой. У нас есть замечательные новые формы искусства.
Гулизар Султанова: Марина, а вам не кажется, что это своего рода ответ на отсутствие современной драматургии, современного героя. С кого делать жизнь? Если в советское время были образы, которые становились положительными героями этой пьесы, этого спектакля, то сегодня в национальной драматургии нет пьес, которые можно было бы взять за образец и сказать, что эта пьеса заражает нас, там есть за кем идти. Нет драматургии, поэтому рождение таких пьес на основе фольклорных источников востребовано. Они и привлекательны тем, что там есть и образы, конфликты, интриги, там есть драматургия.
Мухсин Камалов: Что очень ценно, и основаны на историческом материале.
Сулиета Кусова: Это один пласт, но мы уже существуем в ситуации открытости всему миру. Культура существует сейчас, в эпоху постмодерна. Это совершено другой герой, это другие настроения. Это человек в разорванном мире, растерянный, с психологическим надломом, он одинок. Это другая литература, это не положительный герой, это не борьба добра со злом.
Гулизар Султанова: Но и об этом нам нужно создавать пьесы.
Сулиета Кусова: Мы сможем здесь занять свою нишу? Мы приспособлены к постмодернизской культуре или у нашего народа совершенно здоровая психика? Давайте поговорим о формах, о проблематике. Очень важный вопрос, какой герой будет востребован молодежью. Предложим ему эту патетику, борьбу добра со злом, положительного героя. Это наша традиция, мы в этом формировались. Может быть, их мозги требуют больше замороченности?
Гулизар Султанова: С ними самими нужно говорить, что с ними происходит. Можно не ответить на этот вопрос, но поставить проблему нужно. Сегодня существует такая проблема, они не знают, за кем идти и куда идти. Они в растерянности.
Мухсин Камалов: Необходимо помочь им, чтобы они разобрались. Отсутствие идеологии затрудняет ситуацию, особенно когда господствует только принцип «купи-продай». Идеологии нет.
Сулиета Кусова : Это важнейшая проблема. Какую идеологию мы через искусство и культуру предложим молодежи?
Ирина Нахтигаль: Исторические личности и наша память - это одно. Современная история Дагестана полна событиями и героями. Понимаете, нужен мастер, который это поднимет на высоту, поднимет так, чтобы дети, современники этих событий, прониклись, поняли, и их сознание очистилось.
Гулизар Султанова: Философские стихи Расула Гамзатова последних лет как раз в этом русле написаны. Он с болью говорит о том, что происходит вокруг!
Марина Ахмедова: Он мечтал о театре поэзии, долгие годы вынашивал эту идею.
Сулиета Кусова: Кстати, очень простая идея - театр поэзии.
Марина Ахмедова: В филармонии можно было сделать театр поэзии вместе с вами.
Ведущая: Мы попытались сделать это в постановке по стихам Расула Гамзатова «Колесо жизни», и у нас получилось.
Марина Ахмедова: Это очень важно, Расул мечтал об этом.
Сулиета Кусова: Кстати, площадки для певцов и актеров создаются. Я наблюдала, как аудитория в Сочи, 2 тысячи журналистов со всей России, слушала Мухсина. Мухсин несколько раз туда ездил. Али Камалов, мой коллега, надо отдать ему должное, вывозил вокальный ансамбль «Горцы» за свой счет. В течение нескольких лет он создает имидж Дагестана за его пределами, что должно делать Министерство культуры. Потом все журналисты разъезжаются по стране и пишут. Я, например, стойко дагестанский журналист, ко мне в Сочи подходят и говорят: «Как мы любим ваш Дагестан!». Я сама его люблю. Это благодаря Мухсину и его коллегам, знаменитым певцам Тагиру Курачеву, Супьяну Аликараеву, Абдуле Магомедмирзоеву. Когда они на сцену выходят, все подпевают. А самое главное, какая мощь, энергетика идет от них. Когда они песню «Родина» поют, зал встает. Всё - картинка Дагестана, больше ничего не нужно. А когда Мухсин переходит с народной песни на арию Мефистофеля, такое удивление у зала, вот ведь оказывается, да? Это какой-то счастливый синтез сегодняшней новой дагестанской культуры.
Мухсин Камалов: Вы считаете, что мы успешно развенчали миф о бандитском Дагестане?
Сулиета Кусова: Очень успешно развенчали, жалко, что только на этой площадке. Площадку можно расширить.
Ирина Нахтигаль: Почему только на этой площадке? Я хочу возразить. У министерства культуры Дагестана есть такие концептуальные проекты, где присутствует и пропагандируется синтез нашего искусства.
Сулиета Кусова: А какие это проекты?
Ирина Нахтигаль: Полтора года назад у нас прошли Дни Дагестана в Москве, был большой концерт.
Сулиета Кусова: Извините, я перебью, мы сейчас говорим…
Ирина Нахтигаль: О выходе и демонстрации.
Сулиета Кусова: Может случиться так, что на этот выход и демонстрацию нечего будет везти. Фестивали должны быть декадой. Мы достаточно точно определили болевые точки. Сегодня актуальна проблема наполнения культуры видами и жанрами не только в Дагестане, но и за пределами Дагестана. Тот же мюзикл, пластический театр.
Гулизар Султанова: Мюзикл «Солнечный диск», который повезли в Москву, шел в молодежном театре два вечера – был полный зал, прекрасно приняли спектакль. А в нем совмещены и фольклор, и современное искусство.
Ведущая: Совмещены классика, современный балет, этнокультура и наши ритуальные обряды.
Сулиета Кусова: Напомним главную мысль нашего обсуждения: как остаться национально самодостаточными, этнически яркими, самобытными и в то же время уметь профессионально представить себя за пределами республики со своим продуктом. Я так понимаю, что у Дагестана есть ресурс собственного изготовления собственного продукта и есть люди, которые это делают. Есть потенциал, и есть те, кто еще работает с молодежью.
Ирина Нахтигаль: Хочу остаться оптимисткой, верить в то, что во всех видах культуры и искусства в Дагестане есть позитивное развитие. Здесь все время, как шаровая молния, проходила одна тема – поддержка государства. Порой она может быть даже не столько финансовая, сколько организационная. Например, что сложного в том, чтобы объединить усилия двух министерств: Министерства образования и науки и Министерства культуры, чтобы наши школы, учебные заведения принимали представителей театра, филармоний, чтобы этот момент был урегулирован. Менее оптимистично я смотрю на будущее, потому что в Дагестане, как я думаю, везде остро стоит проблема кадров и воспитания профессионалов. Очень остро. Старение наших оркестров, наших театральных трупп - неизбежно. Подпитка молодежью - вопрос, который должно решать государство. Это квартиры, это подъемные денежные средства и т. д. Необходимо стимулирование.
Гулизар Султанова: Я бы хотела увидеть на сцене хорошую современную пьесу, сильную, сценичную, написанную по всем законам драматургии. Сегодня режиссеров у нас много, но очень мало спектаклей, которые стали бы событием. Иногда режиссеру не мешало бы не бояться рискнуть, сделать новую интересную работу, которая завоюет всю аудиторию. К сожалению, сегодня все идет на одной волне. Очень уж спокойно, очень тихо. Хочется поверить, что в будущем наши театры вернут своего замечательного зрителя в зал.
Ведущая: Обязательно вернут. Положительные процессы должны быть. Марина Анатольевна, ваше видение.
Марина Ахмедова: В литературе, как видите, все неплохо. Молодежи очень много. Она, может быть, не столь талантливая, как хочет нам показаться. Но тем не менее, слава Богу, что она есть. Печально, что все меньше пишут на родных языках. И мы сейчас готовим совещание на эту тему, будем выискивать в аулах талантливую национальную молодежь, пишущую на родных языках.
Ведущая: Это замечательно.
Марина Ахмедова: Мне кажется, что свое - это все культурное, все высшей пробы, а чужое - это безвкусица. Все, что со вкусом – свое, и этот вкус надо прививать молодым. Вкус к музыке, литературе прививать, как прививки к молодому деревцу. Давайте прививать и давайте привлекать к этому государство.
Мухсин Камалов: Не бойтесь государства. Я хочу сказать следующее. То, что происходило в новейшей истории, уже прозвучало из уст Ирины Германовны. У нас есть очень много таких личностей, таких героев, что о них писать, писать и писать. И оперы можно писать, и великие пьесы. Это такой драматический узел, узел всплесков национальных характеров, сильных устремлений, не обязательно общепринятых ценностей, всяких - это интересно. Наш народ темпераментный, в нем много духа, не всегда, может быть, этот дух оправдан в действиях, порой хороших, порой плохих. Но это огромный материал, о котором можно писать и писать интересные вещи. И я призываю людей, которые наделены этим талантом: пишите о новейшей истории дагестанских героев. Это будет интересно для молодежи, и молодежь пойдет в театры. Можно писать о Баху Бийке, и о Хаджимураде, и о Сурхайхане, о ком угодно. Это понятно, это классика, выстраданная за 200 лет. Но то, что у нас происходило в 90-х годах, в 2000-х - это тоже интересно. И в памяти все осталось.
Ведущая: Безусловно, это было бы крайне интересно, если бы обрело талантливое воплощение.
Сулиета Кусова: Важное пожелание, потому что, действительно, наша новейшая история наполнена драматическими страстями, событиями. Она приобретает плоть третьего тысячелетия, когда человечество должно было быть достаточно обучено противостоянию злу, и политическому в том числе. Мы окунали нашу молодежь, наших детей, не по их воле, в страшные политические страсти. Они увидели неприглядное лицо своего народа через мелких духом, очень маленьких, очень алчных, злых людей. К сожалению, эти люди одной крови с нашими детьми, с нами. Это пена, выплеснутая на поверхность. Время утратило героику. Утратило веру в то, что вообще имеем право на дальнейшее существование. И наша задача перед новым поколением - попытаться реабилитировать национальный мир, национальный дух, национальную культуру во всех видах искусства. Это самая главная наша ответственность перед ними. Каждая республика имеет поколение без времени. Второе, что сегодня касается культуры, - это культура идеологии, что должны понимать мужчины, облеченные властью. Культура не развлечение – это мощный диалогический ресурс, способный работать с сознанием нации. И третье, что крайне важно, сегодня - век третьего тысячелетия. Он диктует новые технологии, новый менеджмент для культуры. Мы вполне технологически развитые люди. Многие молодежные проекты, дагестанские, в том числе, показывают, что молодежь понимает, что такое новое, менеджмент, технологии. Не лучшее слово применительно к национальной культуре, но оно должно быть. Да, хватит уже копаться в сундуках, в курганах, в архивах, хотя нас и там ждёт много открытий. Давайте поднимем глаза к небу и попытаемся сделать новый шаг в третье тысячелетие. Сегодняшняя беседа и вообще ситуация в Дагестане вселяет великую уверенность в то, что это будет.
Ведущая: Я уверена, уважаемые телезрители, что вам было интересно, потому что это проблема всех нас. Мы продолжаем наши беседы. Всего Вам доброго, до свидания.